В самом начале истории хочется уточнить:
1. Дело было зимой.
2. Дело было в школе.
3. Да, было дело…
…за окном стучал мелкий противный дождик, а в голове был туман: что она там бормочет?.. И мечты о предстоящей новогодней тусовке сладко убаюкивали мой разум. А мои глаза стеклянно смотрели на распинающуюся у доски Марьиванну. Она так забавно размахивала толстыми руками и смешно беззвучно раскрывала рот – прям как рыба на берегу! Помню, я тогда подумал о невероятном сходстве ее ручищ с гигантскими сардельками. И даже хохотнул про себя. Мысленно. Громко хохотнул. О! Как взметнулась ее начесанная шевелюра! Можно подумать, что она услышала мой внутренний хохоток… Хм.
Звуки ворвались в мое сознание подобно накатившей волне. Учительница вопила что-то о вопиющем нахальстве и грозилась отправить к директору какую-то «бестолочь ушастую». А еще она страшно брызгала слюной и чуть ли не материлась, выпучив налитые кровью глаза. Ужас! Бешенством мозга что ли заразилась?.. Мне как-то даже поплохело... Подозрения вкрались в мой разум неожиданно – влетели как пробка из шампанского: обо мне никак «чревовещает» селедка рыжая! Еще бы: сижу тут увальнем, слюну задумчивую пускаю на рубашку, устремив умильный взор на учительницу истории, на вопросы урока не отвечаю, ржу как конь! И урок не выучил… Ну и что тут сказать?
И я принял молниеносное решение: умереть. Да! Прям тут, на месте. Вот так сразу. Хлоп! – и готов.
Ой, неудачно-то как свалился между партами! Как мешок с мукой плюхнулся. И шишку набил на бедовой своей голове… А, пройдет! Тссс… Типа, «сдох тушканчик – не бузи»...
Но это не про Марьиванну! Она, по ходу, как раз «дохлых тушканов» на дух и не переносит. Схватив меня за белы рученьки, потащила вон из класса, приговаривая что-то про мою голову, унитаз и сливной бачок. С ума сойти. И что бы это значило, а?.. Ой-ёй. Кажись, понял…
- Маммммма!!!В самом начале истории хочется уточнить:
1. Дело было зимой.
2. Дело было в школе.
3. Да, было дело…
…за окном стучал мелкий противный дождик, а в голове был туман: что она там бормочет?.. И мечты о предстоящей новогодней тусовке сладко убаюкивали мой разум. А мои глаза стеклянно смотрели на распинающуюся у доски Марьиванну. Она так забавно размахивала толстыми руками и смешно беззвучно раскрывала рот – прям как рыба на берегу! Помню, я тогда подумал о невероятном сходстве ее ручищ с гигантскими сардельками. И даже хохотнул про себя. Мысленно. Громко хохотнул. О! Как взметнулась ее начесанная шевелюра! Можно подумать, что она услышала мой внутренний хохоток… Хм.
Звуки ворвались в мое сознание подобно накатившей волне. Учительница вопила что-то о вопиющем нахальстве и грозилась отправить к директору какую-то «бестолочь ушастую». А еще она страшно брызгала слюной и чуть ли не материлась, выпучив налитые кровью глаза. Ужас! Бешенством мозга что ли заразилась?.. Мне как-то даже поплохело... Подозрения вкрались в мой разум неожиданно – влетели как пробка из шампанского: обо мне никак «чревовещает» селедка рыжая! Еще бы: сижу тут увальнем, слюну задумчивую пускаю на рубашку, устремив умильный взор на учительницу истории, на вопросы урока не отвечаю, ржу как конь! И урок не выучил… Ну и что тут сказать?
И я принял молниеносное решение: умереть. Да! Прям тут, на месте. Вот так сразу. Хлоп! – и готов.
Ой, неудачно-то как свалился между партами! Как мешок с мукой плюхнулся. И шишку набил на бедовой своей голове… А, пройдет! Тссс… Типа, «сдох тушканчик – не бузи»...
Но это не про Марьиванну! Она, по ходу, как раз «дохлых тушканов» на дух и не переносит. Схватив меня за белы рученьки, потащила вон из класса, приговаривая что-то про мою голову, унитаз и сливной бачок. С ума сойти. И что бы это значило, а?.. Ой-ёй. Кажись, понял…
- Маммммма!!!